Неандертальцев сгубил дымок от костра
Возможно, славную нашу планету и посейчас населяли бы человецы неандертальского роду-племени, и отсвет от костерка истории ныне падал на совсем иные ее скрижали. Но не дала такому грустноватому для современного человечества сценарию развиться заурядная вроде штука – дым от костра. Потому как именно от него, этого самого дыма от костра, погибли и исчезли как вид неандертальцы. По крайней мере, такую гипотезу выдвинули в качестве объяснения главной причины вымирания неандертальцев группа ученых из Университета штата Пенсильвания, изложивших результаты своих исследований по данной части в опубликованной ими статье в Molecular Biology and Evolution, об этом оповещает в своем пересказе оной вездесущая «Наука и жизнь». По мысли штатовских спецов, неандертальская трагедия заключалась в том, что у неандертальцев, скажем так, несколько по-иному, чем у Homo sapiens sapiens (человека разумного), работал в организме так называемый «рецептор ароматических углеводородов». Этот самый рецептор, как утверждается в пересказе, у неандертальцев по подсчетам заокеанских исследователей от 150 до 1 тысячи раз эффективнее работал, чем у людей. И это-то в конечном-то счете, видимо, и явилось, по версии американских ученых, главной причиной погибели неандертальцев.
Причем – в сочетании с прорывным для эпохи первобытности явлением: «приручением» и использованием огня, постановкой его себе на службу - в виде, скажем, разожженного первобытного костра в недрах пещеры посередь первобытного кишащего опасностями лесу.
Точнее - в сочетании даже и не самого огня, а продукта его горения – дыма от первобытного разожженного костра: он хоть и первобытный, но суть есть натуральная и зело вредная химия, так как в процессе горения дровишек в костре образуются-возникают так называемые «полициклические ароматические углеводороды» (бензпирен, нафталин и проч.), вред от коих живой организм стремиться нивелировать посредством окисляющего всякого рода чужеродные ему вещества набора ферментов.
Исследовательское открытие заморских ученых, согласно пересказу, выводит на некоторый кажущийся парадокс: у неандертальцев, у коих тот самый «рецептор ароматических углеводородов» работал раз в тысячу эффективней, чем у людей, сгинули и исчезли, видимо, как раз из-за его эффективности, поскольку чрез это неандертальцы – в сравнении с Homo sapiens sapiens (человеком разумным) - выходили слишком уж чувствительными к проистекающим от горения древесины и угля вещества, и элементарно вымерли «от болезней, возникающих из-за кострового дыма».
По-своему интересная вырисовывается картина: горит первобытный костерок, от него идет первобытный дымок, неандертальцы, у коих «рецептор ароматических углеводородов» работает раз в тысячу эффективней, чем у людей, вдыхают этот самый первобытный дымок вместе с содержащимися в нем так называемыми полициклическими углеводородами » (бензпиреном, нафталином и проч.) – заболевают и погибают, а представители отряда Homo sapiens sapiens (человека разумного), сидящие возле первобытного костерка и вдыхающие этот самый первобытный дымок вместе с содержащимися в нем так называемыми полициклическими углеводородами » (бензпиреном, нафталином и проч.), от этого не заболевают и не погибают.
Собственно, дело тут вовсе не в вытекающем отсюда логическом парадоксе про то, что эффективнее не всегда есть хорошо, штука тут как раз в отличии конкретного устроительства и работы того самого рецептора, который ответственен в организме за передачу в клетку сигнала об увеличении в ней производства расщепляющих разного рода полициклические углеводороды ферментов у неандертальцев и людей.
«Проблема в том, что при утилизации таких углеводородов в качестве промежуточного продукта получаются чрезвычайно агрессивные и потому чрезвычайно опасные молекулы – эпоксиды, хиноны и другие. Эпоксиды, в частности, присоединяются к ДНК, и в результате возникают проблемы с репликацией ДНК – когда синтезируется новая цепь ДНК на шаблоне старой, и с транскрипцией – когда на ДНК синтезируется РНК для последующей сборки белковой молекулы. Ферментные машины, работающие на модифицированной ДНК, допускают ошибки, то есть – мутации, из-за которых клетка может либо просто погибнуть, либо стать злокачественной.
Начинается же всё с того, что полициклический углеводород, которые попал в организм, скажем, вместе с дымом от костра, садится на специальный клеточный рецептор, который так и называется – рецептор ароматических углеводородов. Почувствовав чужую молекулу, он передаёт в клетку сигнал, чтобы в ней увеличилось производство ферментов, расщепляющих такие углеводороды. Очевидно, что от них избавиться нужно, но тут возникает парадокс: если ферменты будут работать очень активно, то они наводнят клетку токсичными продуктами окисления углеводородных молекул, и клетке станет только хуже. Получается, что ферменты-уборщики должны работать полегоньку, не спеша.
При чём же здесь неандертальцы? Когда Трой Хаббард (Troy D. Hubbard) и его коллеги сравнили у неандертальцев, у современных людей и обезьян ген рецептора к углеводородам, то оказалось, что в одном месте вариант гена у H. sapiens отличается от прочих вариантов. У неандертальцев последовательность гена (и, соответственно, структура рецепторного белка) была такова, что рецептор этот работал в 150–1000 раз эффективнее, чем у людей. То есть при появлении «дымных» молекул клетки неандертальцев буквально доверху наполнялись окисляющими ферментами, которые производили из углеводородов огромное количество токсичных продуктов метаболизма,- разъясняет в своем пересказе исследовательского открытия штатовских ученых «Наука и жизнь».
Такая теперь имеется гипотеза на предмет того, почему, собственно, неандертальцы сгинули, а представители отряда Homo sapiens sapiens (человека разумного), то есть, собственно, современное человечество покуда еще продолжает греться возле костерка истории.
Такую вот попутно по-своему интересную, но где-то парадоксальную взаимосвязь между эффективностью и самым что ни есть выживанием приоткрывает пересказ исследовательского открытия штатовских ученых.