Деятели науки вникли в микроструктуры

Деятели науки вникли в микроструктуры
Отличить живое от неживого, всего лишь внешне похожего на живое, особенно на уровне микромира, который, собственно, и составляет макромир, - непростая, мягко говоря, задача.
Она, быть может, буквально на грани эфемерности, в пространстве между фантазией и фантастикой.
Потому как даже и у деятелей науки маловато пока даже и представления и о составляющей их химии, и о пролегающей про меж них бездне, хотя они и, что называется, вроде как и соседствуют.
Даже и - сейчас, когда современные деятели науки - в сравнении с древними алхимиками - обладают куда как большим количеством инструментов и сугубо научных метод.
Вот, к примеру, штатовские геохимики в тиши своих лабораторий создали визуально напоминающие формы микробов и грибов микроструктуры и предприняли их экспериментальное сравнение «с известными архейскими и протерозойскими фоссилиями, а также с живущей ныне серобактерией Thiothrix» - в сущности как раз для этого: чтобы понять, как отличить одно от другого.


Данное исследование деятелей науки сопрягалось с эволюцией древней жизни на планете, реальными либо мнимыми ее свидетельствами, их фиксацией. То есть - штатовские деятели науки проясняли далеко не мелочь.
дополнительные материалы
Деятели науки дошли до определений

Ну, и в результате своего исследования американские ученые пришли к этакому общему выводу о том, что отличить одно от другого «можно лишь с учетом детального химического состава органики».
дополнительные материалы
Деятели науки вернулись к снам

Об этом повествуют в своем пересказе публикации в Geology «Элементы».
Deyateli nauki vnikli v mikrostruktury1«Изготовленные биоморфы и живые бактерии были помещены в раствор кремнистого натрия (окремнение очень характерно для древнейших микрофоссилий) и оставили на пять месяцев.
Deyateli nauki vnikli v mikrostruktury2Затем извлекли получившиеся «фоссилии», сфотографировали и проанализировали их химический состав.
Уже через две недели биоморфы и бактерии выглядели по-разному. Биоморфы сохранили свою форму, но стали полыми внутри. Клетки бактерий Thiothrix потеряли свою цилиндрическую форму и превратились в плоские разорванные ленты.
Нужно отметить, что разные бактерии могут сохранять свою форму и дольше - все зависит, по-видимому, от условий эксперимента и вида бактерии,- подчеркивается в пересказе.
При этом «Элементы» поясняют, что «даже стойкие нитчатые бактерии, такие, как цианобактерии в полисахаридных чехлах, в обычных экспериментальных условиях уплощаются и деформируются до неузнаваемости», и «биоморфы, по крайней мере, полые сферические, нередко встречаются в глинистых и силикатных породах, и их легко можно принять за нечто «биологическое»», и «они, по всей видимости и в природных условиях сохраняются относительно долго», и «вывод о большей устойчивости формы искусственных биоморф», видимо, «касается только экспериментальных условий»
Такие имеются, по мнению «Элементов», особенности.
«И биоморфы, и бактерии Thiothrix сверху покрылись кремнием и растеряли свою серу. Она перешла в растворимую форму (в виде полисульфидов) и оказалась снаружи в среде или на поверхности «фоссилий».
Именно из-за потери внутреннего серного содержания биоморфы оказались полыми. Полисульфиды легко соединяются с органическими молекулами, поэтому из раствора они частично осели на поверхность биоморфов.
Если бы в растворе присутствовало железо, оно бы немедленно среагировало с этой серой, и биоморфы оказались бы пиритизироваными. Именно это часто наблюдается в органических микрофоссилиях.
Deyateli nauki vnikli v mikrostruktury3Единственное различие биоморф и окремненных бактерий Thiothrix, которое авторы работы сочли надежным, — это состав их органики. В биоморфах практически отсутствовали амиды, а в тиотриксе — ненасыщенные углеводороды.
По мнению авторов, соотношение этих соединений, а точнее их форм, видоизмененных диагенезом, может служить указанием на биологическую природу остатков. Осталось лишь проверить это предположение на практике.
В настоящее время палеонтологи чрезвычайно строго относятся к описаниям микрофоссилий из архейских и протерозойских пород.
Если еще 20 лет назад любое органическое образование, с виду «биологическое», немедленно объявляли свидетельством древней жизни, то теперь все изменилось.
Стало гораздо больше известно о загрязнениях, как современных, так и просочившихся в древние слои из более молодых пластов. Это касается и микробных загрязнений, и изотопов с биомаркерами.
«Биологическая» форма теперь вызывает не восторг, а напряженный скепсис и отмашки в сторону микроминералогии.
Для слоистых структур, напоминающих строматолиты, во многих случаях найдены абиотические объяснения.
Сейчас самыми ранними более-менее доказанными настоящими ископаемыми считаются микрофоссилии австралийской формации Дрессер (см. Dresser formation) возрастом 3,5 млрд лет.
Относительно остальных находок дебаты продолжаются, обретая все более специальный контекст, детализацию и терминологию,- излагается в пересказе о сути и результатах исследования штатовских деятелей науки.
То есть - получены пока не окончательные результаты, и научной победы в данный момент не достигнуто.
Однако наверняка будут еще новые попытки.
Это сегодня «ничего достоверного, в сущности, нет», а завтра, быть может,- уже и есть.
В эволюции науки такое происходит перманентно.
Между тем, интерес деятелей науки к микромиру и ее микроструктурам не только вполне логичен и объясним, но и, что называется, крайне злободневен: пандемия коронавируса покуда еще не ликвидирована и ее источники даже еще и не локализованы.
Специализирующиеся на открытиях науки издания в своих пересказах повествуют о новых движениях сей напасти.
Деятели науки говорят о том, что овладевать клетками коронавирусу, видимо, помогает иммунитет, и это, быть может, связано с «действием гамма-интерферона».
Об этом в своем пересказе публикации в EMBO Molecular Medicine докладывает «Наука и жизнь».
Deyateli nauki vnikli v mikrostrukturyИздание напоминает, что «коронавирус SARS-CoV-2 проникает в клетку с помощью своего белка S, которым усеяна липидная оболочка вируса», «белок S взаимодействует с другим белком, который есть у многих наших клеток – рецептором ACE2, или ангиотензинпревращающим ферментом», а «ACE2 помогает управлять кровяным давлением, но коронавирус научился использовать его в своих целях: после того, как вирусный S-белок связался с ACE2, клеточная мембрана прогибается и вирус погружается в клетку», и что - «вообще говоря, тут играют роль и другие белки SARS-CoV-2, сидящие в его оболочке вместе с S-белком, но главными всё равно остаётся S и клеточный ACE2», и «очевидно, чем больше на клетке сидит рецептора-фермента ACE2, тем проще вирусу в неё проникнуть, тем больше вирусных частиц её заразят».
«Когда вирус появляется в организме, иммунные клетки начинают выделять гамма-интерферон. Это один из главных сигнальных белков, который стимулирует активность иммунных клеток и усиливает производство разных токсинов. Оказалось, что под действием гамма-интерферона клетки слизистой оболочки синтезируют больше ACE2. То есть иммунный белок помогает коронавирусу войти в клетки. Эксперименты ставили с кишечным органоидом: микроскопическим подобием кишечника, сформированном стволовыми клетками, которым позволили сложиться в трёхмерную структуру. (Известно, что новый коронавирус заражает не только клетки дыхательной системы, но и клетки кишечника.). Когда к органоиду добавляли гамма-интерферон, в клетках его слизистой оболочки повышалась активность гена, кодирующего ACE2, и самого ACE2 становилось больше. И если к органоиду добавляли ещё и SARS-CoV-2, то в клетках слизистой после интерфероновой обработки появлялось больше коронавирусной РНК,- говорится в пересказе.
В пересказе поясняется, что проведенное деятелями науки исследование пока носит так называемый теоретический характер, поскольку не подтверждено клиническими исследованиями на практике.
Выявивившуюся опасную взаимосвязь с гамма-интерфероном следует проверить, и коли она подтвердится - необходимо изыскать для нее надежную преграду.
События последнего времени показывают, что к происходящей в микроструктурах эволюции следует относится, что называется, весьма уважительно.